На том семикилометровом отрезке проселочной дороги от родного Ширяева до Воробьев десятилетний Коля знал каждую кочку, каждый бугорок. Да и как не знать, если ежедневно его приходилось измерять туда-обратно, да не руки в брюки, а нагруженному по полное... коромысло.
Именно на коромысле носил он два десятилитровых ведра с молоком на своих худеньких детских плечах. Доярки на ферме наполняли эти ведра молоком, обвязывали их плотно марлей, чтоб, не дай Бог, не расплескалось, и отправляли Колю на сырзавод в Воробьи. Чтобы обратно без толку руками не махать, в Ширяево из Воробьев нес почту. Тяжелое, конечно, и совсем не детское занятие. Но ничего не попишешь – нужда заставила.
Когда в 41-ом отец ушел на фронт, Коля остался в доме единственным мужчиной, хоть и десяти лет от роду. Помимо дел молочных брался за любую работу. Вспоминает, как помогал пасти колхозных коров, помнит, как фашисты выбрали пятерых самых откормленных быков из стада, как застрелили животных и как он плакал-убивался, жалея их. Но это были первые и последние быки, забранные оккупантами. Пастушата нашли такое место под названием Березовый Рог, куда, прослышав о наездах немцев, загоняли скотину, и найти ее там мог только сведущий человек.
Через год на отца пришла похоронка. Мать как охнула, так слегла и больше не встала. Пролежала “в углу” шесть лет да и померла. За матерью и двумя младшими сестрами приглядывал, как мог, Николай, ставший теперь уже конкретно кормильцем семьи. Когда совсем невмоготу было от голода, ставил петли на зайчишек. Как это делается, прочитал в “Мурзилке”, когда разносил почту. Со временем приспособился возить молоко на быке. Так ему сказали: не хочешь угробиться, учи быка. Выучил. И не одного, а целых семь. Быки тогда заменяли лошадей. На быках пахали, на быках возили, на быках, одним словом, работали. А лошади все были на фронте.
Жила семья Березиных, само собой, впроголодь. И не одни они. Время было такое. Чем могли, помогали бабушка, жившая в соседней деревне, тетя, соседи, да и все деревенские жалели сирот, оберегали, подкармливали, отдавали нехитрую одежонку... Горе рядом ходило, а сердца людские не зачерствели, не озлобились. После смерти мамы Николай сестренок по сиротским приютам не распихал, и старшую Валю, и младшую Зину вырастил и выучил. Зина потом была оформлена учиться на ткачиху в Подмосковье. Учителя посоветовали, чтобы судьба лучше сложилась у девушки, воспользоваться возможностью вырваться из колхоза. Так в Подмосковье Зина и прожила жизнь. Валя закончила Наумовский сельскохозяйственный техникум и находилась все время рядом с братом. Самому-то ему удалось после войны между работой закончить лишь четыре класса да позже еще два заочно.
После войны возвратилось в Ширяево из 18 ушедших на фронт мужчин лишь четыре инвалида. Вся работа и забота о колхозе и собственном доме, детях и стариках лежала, как и в военные годы, на плечах женщин и подростков. Ничего удивительного, что в 20 с небольшим Николай был назначен бригадиром в двух деревнях колхоза “Пролетарский труд”. Из Ширяева он после смерти бабушки вместе с сестрами перебрался в ее дом, в деревню Покровское, что на противоположном от Ширяева берегу красивейшего озера нашего района – Слободского.
Теперь под его началом работало уже не 18 женщин и четыре инвалида, а 120 человек трудоспособного населения, проживающего в Покровском и Высоком. Затем добавились еще три деревни – Костино, Колмаково и Гришино. Какой-то промежуток времени возглавлял строительную бригаду, которая возводила фермы, животноводческие комплексы, другие сооружения в родном колхозе, который к тому времени носил имя Сталина, а позже стал называться “Путь к коммунизму”. Однако большей частью был бригадиром полеводческой, затем комплексной бригады. Повышал квалификацию на курсах в Сахарове. Правда, учеба была своеобразной: не только учился сам, но и учил сокурсников, ведь опыта уже накопил предостаточно. Поэтому на памятной фотографии Николай сидит в первом ряду, вместе с именитыми преподавателями.
Было время, вспоминает Николай Владимирович, работа в руках горела! В бригаде – 200 голов крупнорогатого скота, 50 свиноматок, 400 поросят на откорме, по четыре тонны мяса ежегодно сдавали, по 109 га одной картошки сажали, а посевных площадей 800 гектаров насчитывалось. «Куда что подевалось», - не спрашивает, а задумчиво рассуждает Николай Владимирович.
Первое время, когда все рушилось, без слез не мог смотреть на поля, поросшие бурьяном. Как получилось, что в холоде, голоде в военную годину и после войны работали от темна до темна и глаза горели? А сейчас в мирное время немного желающих на земле трудиться.
1 ноября Николай Владимирович Березин отметил свое 75-летие. К выходным ждет детей и внуков. Сын и дочь живут и работают в Великих Луках. Их мать, любимую жену Лидушку, с которой в мире и согласии прожили 43 с половиной года, схоронил в 96-ом. Семь лет жил один. Потом сошелся с подругой жены, она тоже похоронила мужа да к тому же в деревне одна осталась. Одному особенно в старости, ох, как тяжело. Вот и стали жить вместе в Покровском в доме Николая Владимировича. Дом этот когда-то принадлежал священнику, затем была школа. Писатель В. Самуйлов, который родом из этих мест, посвятил ему рассказ. Правда, это уже другая история. Держат хозяйство – корова, лошадь, куры, собаки... Собак целых три. Одну, гончую, зовут Висла. Не первый раз дает хозяин собаке такую кличку. Это в память об отцовской, застреленной фашистом, проезжавшим на велосипеде мимо их дома, ее тоже Вислой звали. Вообще, говорит Николай Владимирович, память – это самое дорогое, что у человека остается. Вся жизнь с тобой, как на ладони. С радостями, с горестями. У каждого свой мир, который с ним и уходит в вечность.
До последнего времени у Николая Владимировича была одна всепоглощающая страсть – охота. «Ох, и лихой был охотник», - говорит о себе Березин. Более 30 лет возглавлял охотколлектив. Сейчас ноги не те стали, а душой хоть сейчас – в лес! А вот рыбачить рыбачит, на улов не жалуется. Такое, шутит, дело теперь его, пенсионерское. Живи – развлекайся. На пенсии Николай Владимирович с начала 90-х, работу оставил из-за болезни. Трудового стажа – более 50 лет. Имеет множество наград. Но самая дорогая – орден “Знак почета”, полученный в 1986 году, к нему грамота со словами: «Ваша любовь к земле, родному краю, ответственное отношение к порученному делу снискали Вам заслуженное уважение».
Не только за прошлые трудовые заслуги уважают Николая Владимировича близкие, друзья и знакомые. А друзей у него – на десятерых хватит. «Наверное, потому, - объясняет Березин, - что душа у меня открытая, всегда нараспашку. Попросил хороший человек приютить сына-наркомана его тверского знакомого, как откажу, раз человек гибнет. Два года жил парень у меня в глуши, на природе, в красоте нашей, про болезнь свою забыл напрочь. Женился. Свадьбу дважды играли: в Твери и у меня в Покровском. В благодарность, значит. А лучше людской благодарности и нет ничего. Я вот тоже жду часа от души отблагодарить человека, который даст хозяйское распоряжение прогрейдеровать дорогу до нашей деревни, а то пропадет ведь дорога. Но это к слову. Ведь жизнь продолжается, даже несмотря на то, что в Покровском постоянных жителей всего семь человек, и я в свои 75 среди односельчан вовсе не самый старый”.
В. РУБИНОВА. На снимке: Н. В. Березин.
Добро пожаловать,
Авторизация:
Зарегистрировались: